Официальные СМИ интенсивно подогревают внимание российской общественности к судьбе российских детей, усыновленных иностранцами, и к судьбе детей, ставших предметом спора разведенных родителей, один из которых является россиянином (или, чаще россиянкой), а другой - иностранцем.
Описание действительно трагических обстоятельств, скрупулезный разбор юридических и фактических обстоятельств, равно как и обида за наших детей и родителей, а также другие понятные эмоции отвлекают российское общество от, по крайней мере, не менее актуального вопроса - положения детей в самой России.
Огромное количество бездомных и безнадзорных детей, детские алкоголизм, наркомания и проституция, ухудшающееся состояние физического здоровья и уровня интеллектуального развития детей из относительно благополучных семей, - вот только некоторые язвы «тучных» для российских клептократов и олигархов 2000-е годов. Когда государство и крупные корпорации буквально захлебывались в деньгах, не нашлось Дзержинского, который способен был реально, на деле, а не на словах начать спасать детей от ада «дикого», либерального капитализма.
Развертывающийся в нашей стране, несмотря на успокоительные заявления официальной пропаганды, социально-экономический кризис не просто ухудшает положение детей, но и порождает новые, невиданные даже в недавнем прошлом трагедии.
В частности, активисты ряда общественных организаций, изучающих проблемы семьи и детства, обратили внимание на не единичные отказы представителей «среднего класса» от ранее усыновленных детей, складывающиеся в кошмарную, чудовищную тенденцию.
Государственной статистики этого процесса не существует, так как профильные ведомства категорически не хотят общенационального учета даже процесса усыновления. Однако появление такого явления, как отказ от ранее усыновленного ребенка, свидетельствует о глубоком моральном крахе российского общества.
Понятно, что далеко не все родители понимают, насколько трудным и болезненным является процесс усыновления и воспитания биологически чужого ребенка, да еще и получившего тяжелейшие психологические травмы, почти неизбежные даже в хорошем детдоме.
Понятно, что уровень жизни россиян, какие бы сказки ни рассказывали профессиональные «соловьи реформ», падает и будет продолжать падать в обозримом будущем.
Понятно, что безработицы растет и лишает людей даже шаткой уверенности в будущем.
Однако ни это, ни никакая другая причина не может быть извинением для людей, возвращающих ребенка в детдом, как испорченную игрушку, как взятую в кредит автомашину, за которую вдруг стало нечем платить, и приносящих ему тем самым даже большее зло, чем отказавшиеся от него родители.
Российское общество, - а точнее, относительно имущая его часть, - поражено болезнью, которую западные социологи политкорректно называют «потреблятством» (это весьма точный в литературном смысле перевод соответствующего английского термина).
Принцип жизни ради личного потребления, прививавшийся официальной пропагандой в целях обеспечения политической стабильности и ставший стихийной реакцией измученного общества на чудовищное падение уровня жизни и разрушение благосостояния в результате либеральных реформ 90-х годов, несовместим с нормальным обществом, несовместим с человечностью.
Конечно, сыграла свою роль и ориентация демографической пропаганды государства на наименее приспособленный к усыновлению, ориентированный на потребление тип людей, - скорее всего, непроизвольная, вызванная тем, что ее организаторы сами принадлежат именно к этому типу и подсознательно исходили при разработке пропагандистских концепций из собственной системы ценностей.
Конечно, сыграло свою роль и неполное выполнение государством своих социальных обязательств (например, перечисление пособий с опозданием, или не в ожидавшемся размере, или сокращение размера социальных выплат).
Было важным и возникновение под воздействием как минимум неряшливой государственной пропаганды заведомо ложных представлений - например, что, взяв из детдома детей, можно под причитающийся на них «материнский капитал» и пособия взять ипотечный кредит на улучшение жилищных условий.
Однако все эти факторы второстепенны.
Главное - последовательные усилия государства по консьюмеризации общества, по превращению потребления в главный смысл человеческой жизни, а «человека разумного» - в «человека потребляющего».
«Человек потребляющий» - это нонсенс, катахреза: термин, образующие который слова несовместимы друг с другом - как «сухая вода» или «честный клептократ». Превращение потребления в цель человеческой жизни уничтожает ее, что лишь подтверждают трагедии детей, возвращаемых в детские дома.Это надо помнить даже в нашей стране, более 80% населения которой искусственно удерживается в бедности (по данным Левада-центра, доля россиян, испытывающих нехватку денег для покупки товаров длительного пользования, составляет 86%).
|
|
|
Рейтинг: 4.71, Голосов: 14
|
|
|
