Теперь каждое 1 сентября мы будем вспоминать Беслан, ту школу и ту линейку.
Есть какой-то зловещий смысл, что заложниками стали дети, и именно 1 сентября. Ведь буквально за день до этого были взрывы у Рижской в Москве, а еще за несколько дней до того взорвались самолеты, но захват школы стал сутью всех этих событий.
Такова цена разговоров о детях - они наше будущее, что, мол, нет ничего дороже… Дети живут в том же государстве, что и все. В этом государстве жизнь ничего не стоила и не стоит, и не надо питать иллюзий.
Любой заложник беспомощен, напуган, надеется, что его спасут. Дети – особенно. Есть убеждение, что нельзя идти на контакты с террористами, есть сложные политические игры и хитросплетения, но кажется, что все это про другое, а когда дети, - то нет ничего важнее их спасения, потому что если только представить, что они переживали в этом спортзале, их страх, голод, жажду, ужас и унижение, то какие там могут быть другие соображения…
Детей – не защитили и не спасли.
Беслан, Норд-Ост, Чечня, «Курск»… Моряков из батискафа спасли… Слава Богу. Власть словно двигает костяшки на страшных счетах: ладно, этих вытащим…
Строгое и презрительное предъявление счета власти в эти дни обосновано, но направить свои чувства только по этому руслу, - значит дать себе поблажку, выпустить пар привычным образом.
Разве кто-нибудь всерьез надеется на эту власть, если что? Нет. На друзей – да. На то, что, может, пронесет. На Судьбу, в конце концов…
У многих был порыв что-нибудь сделать после Беслана, кровь сдать, деньги перевести – как минимум. Но время идет, порывы быстро слабеют и выдыхаются. Прошел год. Тяжело смотреть кадры замедленной хроники этих страшных дней, на лица тех, кто вместе со смертью близких потерял и свою жизнь, – но назавтра боль пройдет и это волнение души привычно примем за подлинное переживание.
Бесланская годовщина и отношение к ней – это вплотную поднесенное к душе зеркало, отражающее нашу боленепробиваемость.
Привыкаем. Значит, готовы...
Эти события и особенно пиковый Беслан, недвусмыленно обращены к нам, а мы отворачиваемся, ничего не желаем менять, соглашаясь на ложь. Не извлекаем даже очевидное - что это наши дети и наша ответственность. Не слышим предупреждений. Люди не защищающие и не спасающие детей любой ценой - они кто? Народ и через год ничего не желающий знать - это что?
Понимание человеческой жизни как главного смысла, как непреходящей и неоспоримой цели существования государства и общества, ощущение хрупкости любого человека рядом - эта малость доступна каждому. Без этого у государства нет и никогда не будет ни силы, ни престижа, ни идеологии.
И ни одна, даже правильно поставленная, задача не будет решена.
|
|
