Часто говорят - "коммунисты рассказывают сказки". А что если и впрямь попробовать рассказать в сказке то, что до сих пор и в рациональном-то виде программы (какой-либо из компартий или же всего левого российского движения в целом) толком не высказано? К тому же, все чаще возникает необходимость рассказать о революционном прошлом и будущем новому поколению. Так почему бы не рискнуть не одной выдумки или религиозного празднества ради посочинять самим рождественские сказки?
Жила-была страна СССР. До нынешних времён не дошло единственное и верное толкование ее названия. Говорят, расшифровывалось это четырёхбуквие как «Странная Страна Советов Разных». Разными были люди, населявшие страну. Разное советовали они друг другу. Советовали ещё до того, как страну свою назвать «СССР». Но как только бОльшая часть этих разных поняла, что не такие между собой они уж и разные – и когда поняли они главное отличие тех по-настоящему разных, несхожих с ними Хозяев, как только поняли, что делает их разными, тогда и свершилась Революция, упразднившая прежнюю рознь. Большинство прежде разных услышало общее продолжение своего имени иначе – «РА-бочие».
Стало ясно, что в их стране были два начала – «РА» и «ХО», «Работать» и «Хотеть», которым соответствовали части общества, «Рабочие» и «Хозяева». Рабочие тоже хотят, но Хозяева делали так, чтобы работая, рабочие могли зарабатывать только на минимальные хотения. А хотели они больше – не роскоши хозяев, а власти, чтобы переделать жизнь в пользу меньшей разницы «РА» и «ХО». Для этого рабочие объединились в партию вместе с не просто умными, а революционными разными. И революция победила. Не стало прежних Хозяев, хозяевами стали те, кто был в большинстве и кто восстал против розни - рабочие. Разницу решили сводить на нет, но всё же, осознавая то, что она остаётся - в названии страны о ней упомянули.
Чтобы победить рознь, рабочие решили советоваться. Не ждать указов, как было при Хозяевах, а советоваться, создавая как можно больше Советов, где разные суммировали разницу своих мнений, вырабатывая общее и единое устремление в то будущее, основой которого стала уже совершённая ими революция. У Хозяев, которых изгнали, было много роскоши, её решили обменять за пределами страны на пищу для рабочего большинства и главное - на чудо-машины, с помощью которых страна СССР за двадцать лет смогла догнать те страны, что продали эти машины, смогла устроить свою жизнь не хуже в техническом отношении, чем там, где терпя Хозяев рабочие целое столетие кропотливо улучшали в первую очередь жизнь Хозяев.
В ходе грандиозного строительства выяснилось, что только Советы, ставшие на место прежних разрозненных Хозяев, не успевают координировать свои усилия – нужен центр, и центр этот был с самого начала революции. И в центре находились вместо дореволюционных царей, которых Хозяева поддерживали, вожди, которых поддерживали рабочие.
Первым вождём был Левый. Он и повёл страну туда, куда звала революция, против часовой стрелки (шедшей до этого по законам дореволюционного времени) - влево. Изменился отсчёт времени, изменились недельные промежутки. Исчезли и дореволюционные буквы, твёрдые знаки в конце некоторых слов. Ломались здания, где таились магниты, тянувшие раньше страну вправо, по часовой стрелке, удерживая в повиновении бунтарские умы разных, храня их рознь – сносились церкви, роскошные дворцы Хозяев, тюрьмы.
Страна шагала влево быстро и Советы надеялись, что окружающие СССР страны втянутся в это расширяющееся как ураган движение. Вождь Левый очень много отдавал сил своего ума продолжению революционного движения в стране и вне её. Советы, заменившие прежнюю власть, иногда не ладили между собой, разница начинала снова побеждать – уже в другой среде, но всё же. Как только Левый стал терять силы и отходить от дел, Советы усилили споры. Борьба за место вождя угрожала всему строительству и стране, поэтому, не давая снова развиться розни среди уже не РАзных, а РАвных, привыкших к этому равенству и бодро работающих – один из бывших рядом с Левым стал вождем. Его звали Статным.
Страна, пока был вождём Статный, пережила все основные этапы своего развития – чудо-машины сделали её саму Статной, став боевыми, машины эти помогли победить в тяжелейшей войне, что отодвинула цель движения влево. В ходе этого движения погибли и многие изначально двигавшие страну влево, поддавшиеся искушениям новой розни. Статный безжалостно уничтожал ростки розни там, где пересекались нити, связующие Советы – в центре, именуемом Партией. И всё же рознь не покидала страну, став маленькой, едва заметной, забившись по разным уголкам жизни Равных – равных по новому закону, принятому почти через двадцать лет после революции.
Равные, когда ещё были Разными, до революции, знали что помимо Хозяев бродит среди них ничтожный носитель розни – деньги. Простые бумажки, на которых нарисованы цифры и на которые рабочие обменивали часы и дни своего труда. В ходе движения влево была поставлена цель деньги уничтожить, измерять труд иначе. И всё же, даже без хозяев, деньги поддерживали ощущение розни – просто своим различным количеством в карманах Равных. И хоть незадолго до ухода из жизни вождь Статный думал о том, как обходиться в стране без денег, как напрямую обмениваться создаваемыми трудом людей и природой с их же помощью вещами – ничего не успел изменить. Разница продолжала тихо щекотать страну целыми десятилетиями. Выяснилось, что разница эта складывается в пользу тех равных, что работают в Партии на высоких постах. Менялись вожди, и всё дальше в светлое будущее уходила цель движения страны влево. Один из вождей, своей старостью выразивший усталость многолетнего движения страны влево, даже сказал, что щекотка денег – не помеха этому движению. И следующие вожди не спорили с этим.
Страна, не ощущая в изнурительном движении влево достижения главной цели – исчезновения денежного измерения труда – выдыхалась. В Партии стали пересматривать основы движения, а затем и цели. Помогали эти цели пересматривать и окружающие СССР страны, имеющие изначально другую цель. Рознь, остававшаяся в стране Равных, стала расти, самые равные среди равных были готовы замедляющееся движение влево остановить и вовсе, при этом вернув прежнюю рознь в страну с пользой для себя. «Ведь мы же, всё-таки Страна Разных, - кричали вожди, кричали самые равные, - так усилим разницу, чтобы каждый получил возможность заработать больше денег!». Так самые равные привели страну к контрреволюции.
Долгими годами создававшиеся единые системы жизнеобеспечения стали делить новые Хозяева. Единую энергосистему, которую начинали рабочие создавать ещё при Левом, возглавил тот самый равный, что и придумал саму процедуру дележа. Прочим равным достались пародирующие деньги большие бумажки, а ему – руками тысяч равных создававшиеся мощности чудо-машин. Рознь снова ярко обозначилась в стране ослабевших и утративших связь между собой, а значит и власть Советов, и сама страна стала рассыпаться – потерялись, обособились многие ее части, ощутив ясно свои отличия от целого в новой частности при возобновившемся движении вправо. Движение это ввергло в забытье рабочих, бывших равными, равенство стали презирать – в гонке дележа общего самыми равными становились победителями самые хозяйственные и вероломные. Но вера – не в цель движения влево, а в дореволюционные божества Хозяев – вернулась в уменьшившуюся и вымирающую страну. Покуда в обособляющихся обломках страны ржавели чудо-машины и вымирали создававшие их, работавшие на них рабочие – новые Хозяева строили новые церкви и здания, магнетически удерживающие цели движения вправо, в сторону частного, а не общего благополучия, в строну розни. Вернусь не только прежние названия улиц, вернулись даже твёрдые знаки на вывески, гладящие с домов, выстроенных равными и для равных.
Период активного и осознанного развала страны и дележа общих мощностей возглавлял прежний партийный вождь Пьянвдым, избранный уже не равными, а разными президентом страны с уменьшившимся названием. Он назначал новых Хозяев своими царскими указами. Последние ослабевшие Советы пытались соперничать с Пьянвдымом в принятии указов, но он расстрелял Верховный Совет и больше Советов не стало, остались советники при нём, при президенте. Если вождь Левый беспрерывной работой ума, работой над тем, как быстрее прорваться влево в будущее, извёл себя за несколько лет революционного пути страны, то Пьянвдым так много и беспробудно пил, чтобы забыть вообще о каком-либо будущем страны, что извёл себя этим. Затмевая свой разум методически, он всё же сохранял в нём главную цель – уничтожить все пристанища мятежных мыслей рабочих о равенстве, о революции. Но разрушающаяся страна в пьяных руках и мыслях уже не удерживалась и новые Хозяева попросили Пьянвдыма передать пост президента человеку со свежими силами.
Пока страна разрушалась и росла в ней рознь – росло и недовольство вновь ощущающих себя большинством. Народ, снова смешавшийся в единую безмозглую кашу из рабочих и прочих, всё же мечтал о сильном, непьяном правителе, какими были те, что родила за долгие годы строительства страна Советов. Новые Хозяева учли эти настроения – новым царём-президентом стал некто из надсмотрщиков, из сильных, из «силовиков», как называли ему подобных охранников разрушенной страны, которую уже не отчего было охранять. Охранника звали Тупиным.
Потерявшая мощности страна чётко разделилась при Тупине на новых Хозяев, их непосредственных слуг и - рабочих, получающих меньше всего денег, но работающих больше всех. Распроданные на металлолом чудо-машины уже не давали работы рабочим, а там где еще они остались – хватко за них уцепились новые Хозяева, хотящие много за счет недооплаты хотений рабочих. И всё же чудо-машины перестали кормить страну. Страна снова отстала от окружающих ее по этой части. И вот самыми главными Хозяевами в ней стали те, кто был назначен хозяйничать ее недрами. Запасы земли, на которой располагалась даже после уменьшения своего страна – внушительные. И новые Хозяева решили стремительно их опустошать, наполняя карманы деньгами, покупая на эти деньги все возможные удовольствия за рубежами страны, куда и продавали богатства ее недр. По новым законам розни, от продажи этих богатств – нефти, газа, угля – народ получал маленькую толику, а новые Хозяева огромные доходы. Продажа невосполнимых запасов земли стала основным способом существования страны и ее новых Хозяев во главе с Тупиным.
Из-за того, что цены на все эти богатства там, куда их продавали, за рубежами страны, были высокие – страна могла существовать даже при сильном ощущении розни. Но когда начали падать цены на эти богатства, безоглядно продаваемые новыми Хозяевами, очнулись мятежные мысли в умах задремавших у нефтяных и газовых вентилей рабочих. Они поняли, что не в руках Хозяев, не в руках их охраны-армии и прочих слуг находятся богатства недр страны, а в их руках, в руках рабочих. Они осознали, что гибель чудо-машин и отсутствие каких-либо идей по строительству новых чудо-машин – равносильны скорой гибели их, рабочих, и всей их страны. Рабочие вновь ощутили себя большинством в стране неравенства, в стране победившей Розни.
Тупин, вначале приветствовавший новых Хозяев новогодними тостами, а под конец своего президентствования лишь грустно напоминавший всему разрозненному народу, что надо любить ветеранов войны, в которой победила не нынешняя, а прежняя огромная страна – силовик-президент Тупин начал уставать на работе. Хотя за последние годы он и пытался примирить новых Хозяев и народ, всё более недовольный своей бедностью и распродажей невосполнимых богатств страны, ничего не вышло – богатые становились богаче, а бедные беднее. Пока уставал и искал кому бы передать президентство Тупин, крепла ненависть рабочих к новым Хозяевам, только опустошающим недра страны да выжимающим из старых чудо-машин последние мощности. И вот бурлящая масса уже не просто народа, а его увесистой рабочей сердцевины вытолкнула, возвысила над собой нового вождя – и он напомнил стране, что такое движение влево, что может быть не только уничтожающее страну и кашеобразный народ неравенство и рознь в качестве цели движения ее вправо, что остановить это гибельное движение есть первая задача, задача выживания.
Разрозненные по отдельным квартирам жители страны думали, что и они – хозяева ее, но истинные новые Хозяева повышая цены и уменьшая количество денег в карманах разных, ясно давали понять, что хозяйство у всех разное. Частные квартиры в многоквартирных домах и частные особняки… Города тысяч разных и острова, принадлежащие отдельным Хозяевам… Частные автомобили большинства и частные яхты меньшинства…
Понимая, что из страны по нефтяным и газовым трубам ради только обогащения Хозяев утекают ее богатства, принадлежащие всем равным – рабочие первыми восстали против Хозяев. Они первыми повернули влево, возобновив революционное движение к равенству. Они закрыли вентили.
Хозяева и их ближайшие слуги пытались убедить и победить этих рабочих, направили на них свою армию – но к рабочим вновь присоединилась и армия, не ставшая воевать за неравенство, и те, что были не просто умными, а революционными. Они объяснили сонному народу, что рознь ему не выгодна, что разделённый по частным квартирам, разделённый количеством денег, смирившийся с рознью и даже радующийся ей – он играет на руку только новым Хозяевам, уже выигравших это соревнование имущественным и должностным правом на опустошение недр страны. Новый вождь позвал рабочих влево и за ними потянулась вся страна. Вождь сказал, что отдельные квартиры, в которых удерживается рознь – не лучшее убежище от смерти, что приходит ко всем одинаково. Вождь сказал, что служащие только интересам одного из новых хозяев биологи уже нашли путь к бессмертию, и только победив Рознь этот путь можно сделать общим, а не хозяйским. Вождь сказал, что скрытые в отдельных квартирах жители страны так и будут продолжать вымирать, сколько бы им хозяева из своих карманов ни бросали денег на выживание и продолжение рода бедных. Только сломав разделяющие их стены, только поборов в себе рознь и стремление к обособлению, жители страны не только выживут сейчас, но и соединив свои усилия в коммунах – без прежних стен, без перегородок Розни - приумножат население страны и придут к бессмертию. Так говорил вождь тем, кто вслед за движением вентилей на трубах, перекрытых волей рабочих, начинал двигаться влево…
Но его перебивали крики хозяев и голоса из церквей. Они обещали народу рождение бога, который избавит его от необходимости думать о своем будущем, о движении влево. Они обещали народу и бессмертие – но после смерти. За то, чтобы не мешал хозяевам именем бога двигать страну вправо. Рождение бога они назначили как раз на тот день, когда борьба рабочих против хозяев должна была перерасти в революцию. Но в тот день родился не бог, а новый человек – бессмертный не после смерти, а заживо, борющийся за равенство и бессмертие для всех, человек, состоящий из многих восставших против хозяев, человек-революция, имя которому Человечество (только так потом и расшифровывали это слово и толковали его появление другие, а не только чёрные сказочники).
|
|
