"Неверующий человек может стать зверем, а верующий – никогда". Это самая демагогически сильная фраза нашего Патриарха. Так-таки никогда? Может, все-таки бывают исключения? Нет! Его Святейшество нужно понимать буквально. Потому что он знает, что говорит, как говорит, кому говорит и когда говорит.
"Когда человек отказывается от Бога - ему все дозволено. Это не мои слова, это слова великого Достоевского. Эти расстрельные ямы являются величайшим "памятником" безбожию. Когда нам говорят, что неверующий человек может быть хорошим, мы соглашаемся с этим, мы говорим: "Да!" Но неверующий человек может стать зверем, а верующий - никогда!" - заявил Патриарх Московский и всея Руси Кирилл 4 июня в карельском лесу, на месте расстрелов политзаключенных.
По его словам, нынешние поколения несут ответственность перед теми, кто был замучен в этих местах.
Насилия под прикрытием библейских страниц и веры вообще, не только христианской, всегда хватало с избытком, и это известно священнослужителям более чем кому-либо. Не они ли призывали идти и освободить от "неверных" Иерусалим и Гроб Господень? Папа римский Урбан II – на что уж верующим человеком был, но провозгласил 1-й Крестовый поход в 1095 году. История умалчивает, сколько невинных душ погибло в результате этих походов с XI по XIII века. Но "так хотел Бог" (Deus lo vult)!
По логике нашего Патриарха, получается, что основанная в XIII веке испанская инквизиция – бич католических стран – это институт не изуверский. Ну конечно, это же Святая Инквизиция! Хоть и применяла жестокие пытки, поощряла и вознаграждала доносчиков, а папство присваивало себе имущество осужденных. Венец церковного суда – сожжение на костре. Только за 18 лет деятельности главного испанского инквизитора Торквемады в XV веке более 10 тысяч человек было сожжено заживо ad majorem gloriam Dei ("К вящей славе Господней"). Надо так понимать, это 10 тысяч неверующих зверей. Например, ученый Джордано Бруно. Раз сгорел, значит – зверь.
Впоследствии функции инквизиции частично перешли к Конгрегации священной канцелярии - одному из влиятельных органов папской курии, на которую в середине ХХ века была возложена функция борьбы с коммунизмом. То есть с теми "зверями", на которых намекал в своей речи наш Патриарх.
Инквизиция - это у католиков. Что же у их соседей протестантов? Оказывается, протестантизм породил такую «охоту на ведьм», с которой ни в какое сравнение не идут преследования католической инквизиции. При сравнительно небольшом ещё населении Европы, в ходе Реформации здесь были сожжены около миллиона «ведьм»! Об этом писал в книге "История Инквизиции в Средние века" американский историк-протестант Генри Чарльз Ли (1825-1909). Он выяснил, что сотни тысяч "ведьм" пошли на костер в век Научной революции. Их сжигали в США вплоть до XVIII века, причем судьями были профессора Гарвардского университета.
Генри Чарльз Ли писал: "Нет в европейской истории более ужасных страниц, чем сумасшествие «охоты на ведьм» в течение трех веков, с XV по XVIII. В течение целого столетия Испании угрожал взрыв этого заразного помешательства. Тот факт, что оно было остановлено и сокращено до относительно безобидных размеров, объясняется осторожностью и твердостью Инквизиции… Я хотел бы подчеркнуть контраст между тем ужасом, который царил в Германии, Франции и Англии, и сравнительной терпимостью Инквизиции".
Пусть историки и дальше разбираются, сколько миллионов человек было сожжено католическими и протестантскими верующими, нам важно, что они не являются «зверями», судя по уверению нашего Патриарха. Это, наверно, очень милые, заблудшие в дебрях христианской веры люди, которые тащили на костер кого ни попадя.
Получается, что в религиозных войнах в Европе во второй половине XVI века (между католиками и кальвинистами (гугенотами) никакого зверства не было? Подумаешь, что в ночь на 24 августа 1572 года только в Париже было вырезано более трех тысяч гугенотов! Следуя логике нашего Патриарха, сие не есть зверство. Тогда как это назвать?
И как вообще можно определить тогда суть религиозных войн – христианских или мусульманских, не важно. Неужели христолюбивое воинство с одной и другой стороны зверств на войне не совершает? Они, наверное, вместо щитов и мечей в руках держат Библию? И при встрече с противником зачитывают друг другу избранные места Священного писания?
Стоит ли продолжать дальше описывать светлый «моральный облик» верующих людей? Людей, которые с крестом на груди, мечом в руках и Библией за пазухой – и все это на кораблях с мощными пушками - прошли полмира, покоряя и завоевывая континенты. Верующие люди (никак не звери, по уверению Патриарха) начали торговлю рабами, которых отлавливали по всей Африке. А перевозили их в Америку, где тех, кто умудрился выжить в нечеловеческих условиях невольничьих судов, продавали, как скотину, заставляли работать на плантациях, издевались и убивали. Это, наверное, богоугодное дело.
Из индейцев сделать рабов не получилось. Ну и вырезали представители цивилизованных стран индейцев, нахапав попутно все их драгоценности и приватизировав "ничейные" земли. Теперь в Северной Америке индейцев практически нет! Исключение составляет мизерное количество населения в резервациях, где кроме кактусов ничего не растет.
Мало кто вспоминает тот факт, что именно гордые пуритане с Туманного Альбиона, гимн которых гласит: "Боже, храни королеву, дай ей ратных побед", были первыми, кто начал создавать концлагеря для гражданского населения. Это произошло в англо-бурской войне (1899-1902 годы). Практику концлагерей чуть позже усовершенствуют богобоязненные немцы, создав десятки лагерей смерти.
И в нашем Отечестве не все обстояло гладко с «истинно верующими». Особенно с теми священнослужителями, которые бежали за границу после революции и Гражданской войны. Шпионаж, клевета, фабрикация фальшивок, распространение антисоветской литературы, проповедь с призывами к вооруженной борьбе против советской власти, религиозная подготовка вооруженных налетов и нападения на советских граждан - все эти средства пустили в ход церковные эмигранты в своей деятельности.
Так, во время конфликта на Китайско-Восточной железной дороге в 1929 году церковники помогали китайским генералам и белогвардейцам во всех провокационных действиях против СССР, в закрытии советских учреждений, организации антисоветских налетов. Во всех харбинских церквах служили молебны о даровании победы белогвардейским бандам. Духовенство организовывало фашистские отряды "крестоносцев" - налетчиков и бандитов.
Наконец, следуя логике рассуждений Патриарха, получается, что фашисты, убив десятки миллионов наших граждан, не были зверями, потому что верили в Бога (некоторые, правда, верили в гений фюрера и прочие мерзости), церкви не закрывали (не то что у нас – советских атеистов), а на пряжке у немецких солдат была написана фраза "Gott mit uns" («С нами Бог»).
Не забудем и тех священников и иерархов церкви, которые поддержали гитлеровцев из ложной надежды на то, что с немецкой помощью удастся восстановить дореволюционную Россию – "великую и неделимую". Но в итоге "советские звери" победили "немецко-фашистских верующих".
Только так Патриарх может случайно договориться и до оправдания вторжения гитлеровских орд на нашу Родину. Возьмем военную политику США. Американцы со словами "In God We Trust" («Мы верим в Бога») сбросили ядерные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, бомбили Корею, выжигали напалмом Вьетнам, там же использовали бактериологическое оружие, в Ираке и Югославии применяли снаряды с обедненным ураном, да и вообще не особенно стеснялись, применяя военную силу против суверенных государств. Атеистов в США– 4%. Они что – все служат в армии?
Если предстоятель РПЦ считает, что "расстрельные ямы" – это "памятник безбожию", то какие же "памятники Богу", помимо храмов, икон и статуй, оставили после себя люди верующие или считающие себя таковыми? Это горы пепла сожженных "еретиков" и "ведьм", это океаны погибших рабов, это фашистские лагеря смерти, это Хиросима и Нагасаки. История всего нашего мира свидетельствует именно о зверствах человека верующего и о зверствах под религиозным прикрытием. По сравнению с этим зверства безбожников – детские шалости.
Патриарх требует от нас покаяния, говоря, что мы несем ответственность за тех, кто "замучен" в тех лесах. Он не утрудился перечислить все категории людей, которые там захоронены. А ведь помимо невинно осужденных граждан, коих было меньшинство, там лежат истинные враги советской власти – бандиты-рецидивисты, бывшие белогвардейские офицеры, вредители разных мастей, да и священники, попавшиеся на антисоветской агитации. Но наш Патриарх смешал всех в одну кучу, как, наверное, они и лежат в могиле.
Если бы он говорил о проблеме власти, государства, религии, веры и народа вообще, то есть как Патриарх, как самый верующий и познавший истину человек! Тогда можно было бы понять его риторику. Но, к сожалению, он говорил и говорит как политик. Политик, который постоянно берет для оценки один и тот же исторический период. Да еще выхватывает, как заправский фокусник из рукава, фразу из Достоевского: "Когда человек отказывается от Бога - ему все дозволено".
Но в "Братьях Карамазовых" Достоевский "расщепил" душу человека, представив каждую ее часть в виде отдельного участника сложного конфликта. Говорят, что именно в совокупности всех членов семьи Карамазовых Достоевский представил душу русского человека. Удивительно, что Патриарх про "слезинку ребенка" даже не обмолвился.
Вопросы веры и морали – вечны. Как писал в книге "Восстание масс" испанский философ и социолог Хосе Ортега-и-Гассет, "массовый человек попросту лишен морали, поскольку суть ее - всегда в подчинении чему-то, в сознании служения и долга. Но слово "попросту", пожалуй, не годится. Все гораздо сложнее. Попросту взять и избавиться от морали невозможно. То, что грамматически обозначено как чистое отсутствие, - безнравственность - не существует в природе. Если вы не расположены подчиняться нравственным устоям, будьте любезны подчиниться иной необходимости и жить наперекор им, а это уже не безнравственность, но противонравственность. Не просто отрицание, но антимораль, негатив, полый оттиск морали, сохранивший ее форму".
По признанию авторитетных специалистов, коммунистическое учение того времени в России было в огромной степени верой, особой религией, во имя которой большевики и повели борьбу с "неправильной" верой. Как писал политолог Сергей Кара-Мурза в труде "Советская Цивилизация", наиболее распространенным вариантом государства традиционного общества является государство идеократическое. В нем источником благодати является набор идеалов, признаваемых за общепринятые и не подвергаемые проверке через диалог или выборы. Иногда хранителем таких идеалов выступает Церковь, иногда нет.
Так, царская Россия не была теократическим государством, но роль Православной церкви в легитимации власти была очень велика. Кризис официальной Церкви, религиозные искания в русском обществе в конце XIX - начале ХХ века были важным фактором подрыва легитимности царской власти.
Советская власть была типично идеократическим государством традиционного общества. Но набор идеалов, в котором заключалась благодать, придающая власти легитимность, выражался на языке "мечты пролетариата" о правде и справедливости. Авторитет Советского государства опирался на небольшое число священных идей.
Со временем сакральная компонента ослабевала, перейдя из мессианской веры в мировую революцию в "культ Сталина", связанный с идеей укрепления своей страны, а после завершения восстановительного периода (середина 50-х годов) Советское государство исключительно быстро становилось все более открытым, все менее идеократическим. Однако его тип оставался прежним".
Может, не следует безапелляционно отождествлять "безбожие" со "зверством" и приписывать верующим одни благодетели?
Кстати, что там еще пишет Достоевский в легенде о Великом Инквизиторе? А Великий Инквизитор говорит следующее: "К чему же теперь пришел нам мешать? И что ты молча и проникновенно глядишь на меня кроткими глазами своими? Рассердись, я не хочу любви твоей, потому что сам не люблю тебя".
"Мы не с тобой, а с ним, вот наша тайна! Мы давно уже не с тобою, а с ним, уже восемь веков".
"Но стадо вновь соберется и вновь покорится, и уже раз навсегда. Тогда мы дадим им тихое, смиренное счастье, счастье слабосильных существ, какими они и созданы", - говорит церковный иерарх.
В предисловии к книге-антиутопии Олдоса Хаксли "О дивный новый мир" автор высказывает мысль, что новый тоталитаризм вовсе не обязан походить на старый. В тоталитарном государстве, по-настоящему эффективном, всемогущая когорта политических боссов и подчиненная им армия администраторов будут править населением, состоящим из рабов, которых не надобно принуждать, ибо они любят свое рабство. В том обществе "половину вашей нравственности вы можете носить с собою во флакончике".
Материалы по теме:
Про концлагерь на Соловках или Кто должен отмечать День памяти жертв политических репрессий?
Богу - богово... А также кесарево и слесарево
|
|
